Зимний покой

Художники ездят на пленэр всё больше летом, когда и времени побольше, и дороги получше. Да и вообще в тепле работать как-то приятнее, поэтому зимние этюды с натуры встречаются нечасто. С самого открытия рубрики нам хотелось представить читателям зимнюю серию работ — и не только потому, что зимой  в горах «тоже красиво». Зимой в горах всё иначе.

Словно кто-то очистил пространство, как комнату. Снял занавески с окон, и теперь и в мягком свете зимнего солнца видна самая суть. Звук кто-то тоже выключил. И в застывшей тишине слышно, как «солнце дышит, падая с крыши», и шуршит карандаш художника, оставляя след на шершавой бумаге. Магомед Даудов много зим специально приезжает в родное село, чтобы поработать.

   Нет, нет! Зимой жизнь в Гапшиме не замирает, как во многих других сёлах, куда люди съезжаются на лето, а в остальное время заглядывают от случая к случаю проведать старших родственников, упорно не желающих переселяться. Пусто и тихо лишь в старой части аула, что карабкается по горному склону, на самом верху которого когда-то были крепостные стены.

Круглая сторожевая башня стоит и поныне. Возвышается как естественное продолжение горы. Такая же незыблемая. Рядом была ещё одна — квадратная, даже фундамент остался. А стены примерно в середине прошлого века разобрали за ненадобностью, точнее, за надобностью — аул рос, строился, поэтому камни от башни, давно утратившей своё оборонительное значение, пустили в дело. 

И многие дома старого аула тоже разобрали, перевезли (а чаще перенесли) вниз, где попросторнее и поудобнее, и использовали при строительстве новых домов. Магомед вспоминает, бабушка рассказывала, как носила эти камни. Женщины в этих краях всегда работали наравне с мужчинами и право голоса при решении важных семейных вопросов имели. Бабушка Магомеда, например, управлялась с шестью детьми и вела хозяйство, пока её муж чабановал с колхозной отарой. Детей в ауле приучали к труду с самого раннего возраста. Конечно, в наши дни камни на себе не таскают, да и быт стал намного легче, но работы всегда хватает. Только зимой свободного времени больше.

А сейчас как раз зима. И даже водопады (их в окрестностях села аж четыре!) замерзли. Детвора радуется и бесстрашно скатывается на санках, часто, как и прежде, самодельных, с крутых горок. Магомед рассказывает, что они с друзьями в детстве ещё и в хоккей гоняли: на относительно ровной площадке, с шайбой, вырезанной из старой подметки, самодельными клюшками — то-то было весело! Даром, что коньков ни у кого не было.

Чрезвычайное трудолюбие гапшиминцев, бывших в большинстве своём вольными узденями, отмечают все историки. Как и их кристальную честность и верность слову. Во всём Нагорном Дагестане знали, что сделка, заключённая в присутствии свидетелей из Гапшимы, верная. Кстати, знаменитый Расул Магомедов — доктор исторических наук, профессор, заслуженный деятель науки РСФСР и ДАССР, лауреат Государственной премии Республики Дагестан, по праву считающийся основоположником нашей исторической науки, родом из аула Гапшима.

Магомед Даудов, как истинный гапшиминец, тоже большой труженик и верный друг, готовый всегда помочь. Если нужно отправить работы дагестанских графиков на выездную выставку, их упакует и отправит Магомед. Если выставка проходит в Дагестане — Магомед упакует, отвезёт, составит экспозицию и развесит. Спокойно и без суеты. Если на пленэре нужно приготовить обед на всех — приготовит. Хотя на пленэре он практически не сидит на базе, а в любую погоду бродит с планшетом по окрестностям, забираясь порой очень далеко. Успевает делать и быстрые зарисовки в блокноте, и крупноформатные рисунки сложной композиции с множеством деталей. Ещё больше деталей в его фотографиях, которые часть поискового материала, необходимого художнику. Старый дверной замок, рассохшаяся балка, резной камень, заснеженная колючка, ковровый орнамент — всё пригодится, всё пойдёт в дело вместе с бабушкиными сказками и песнями, вместе с благопожеланиями, что выкрикивают сельчане на праздниках, как и сотни лет назад.

Над большой графической серией, основанной на земледельческом календаре горцев, Даудов работает с 2011 года. Он задумал её, ещё будучи студентом: изучал историческую и этнографическую литературу, собирал фотоматериал, зарисовывал фрагменты природного и архитектурного пейзажа, интерьер старых домов, утварь, костюмы, фиксировал бытовые сценки. Часть из этого стала основой дипломной работы на худграфе ДГПУ — «Путешествие по горному Дагестану» (2013). Комиссия удостоила выпускника оценки «отлично с похвалой».

На центральном листе разворачивается действо эпического масштаба: торжественно, под звуки зурны и барабана, ступает по полю пахарь — будет урожай, будет хлеб, будет жизнь. Весь аул, от мала до велика, участвует в этом шествии. Над селом, над миром (отдельная гравюра, помещённая в общем паспарту точно над центром основного листа) солнце этой маленькой вселенной «хьуригари» — ритуальный круглый хлеб, который традиционно выпекают на праздник. И где-то далеко на горизонте тает в весеннем тумане шпиль минарета старой мечети. Так было, и так будет. И в этом году гапшиминцы не изменят традиции и весной выйдут в поле под звуки зурны и барабана.

«Блик, свет, полутень, тень, рефлекс» — этой академической классике учили его, ей же он учит и своих студентов. Магомед Даудгаджиевич преподает рисунок в Дагестанском художественном училище, даёт уроки в частной студии, выступает с мастер-классами. Захотят — уйдут в эксперименты, в contemporaryart, в компьютерную графику. Сам он верен академизму. Безупречно построенный рисунок, едва уловимые изменения штриха, с помощью которых можно полностью поменять настроение работы, теневые и тоновые нюансы, — его стихия, язык, которым он хочет овладеть в совершенстве, чтобы свободно изъясняться со зрителем. Эту технику он нарабатывает, добиваясь лёгкости, которая однажды, тысячи скомканных листов спустя, получается сама собой.

Для молодого художника это «однажды» наступило довольно рано: его работы уже хранятся в Музее антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Российской Академии наук (Санкт-Петербург); Дагестанском музее изобразительных искусств им. П.С. Гамзатовой (Махачкала); Государственной галерее им. А.А. Кадырова (Грозный); Доме графики им. Д.А. Ровинского (Москва); Музее изобразительных искусств им. И.И. Машкова (Волгоград); Государственном музее изобразительных искусств Республики Татарстан (Казань); Галерее Театра поэзии (Махачкала). Будь на месте Даудова другой молодой автор, стоило бы предостеречь его, чтоб не зазнался, не лёг почивать на лавры, окрылённый успехом, но не таков Магомед из аула Гапшима, чтоб лениться и пребывать в праздности.

Художник активно путешествует по России, в его дорожных альбомах есть и Кавказские Минеральные Воды, и Петербург, и Карелия. Хочется всё увидеть, везде успеть. Но Гапшима — это навсегда. Время в ауле не остановилось, оно по-прежнему течёт. Летом — стремительно и шумно, как грозовой ливень, зимой — медленно и тихо, как речка Гапшиминка подо льдом.